Вразрез с модой

Сцена из спектакля «Кармен». Фото предоставлено Фестивалем им. А.П.ЧеховаМеждународный театральный фестиваль имени А.П.Чехова начался по-европейски – с уличного вернисажа, популярного на западе экспозиционного формата. Так французы любят использовать ограду парижского Люксембургского сада для различных выставок. Чеховский фестиваль разместил фотогалерею привезенных, показанных и созданных им спектаклей вдоль Сретенского бульвара. Не знаю, много ли людей посетило упомянутый стритовый салон (или хотя бы на секунду остановилось взглянуть на запечатленные моменты этого пира сценической фантазии), но на тех, кто рассмотрел данную визуальную антологию, она не могла не произвести впечатления. Просто, без пафоса фестиваль представляет самое интересное в мире театра, будь то шедевры классиков Арианы Мнушкиной, Питера Брука, Джорджа Стрелера или спектакли конного театра «Зингаро», танцевальной труппы из Тайваня «Небесные врата». Не будь Чеховского фестиваля, мы могли бы не увидеть многие культовые постановки Деклана Доннеллана, Мэтью Боурна, Пины Бауш, Жозефа Наджа.

Нынешний фестиваль вразрез с театральной модой сосредоточился на внутреннем мире человека, чьи память и подсознание, сны и фантазии стали темой спектаклей Филиппа Жанти, Джеймса Тьере, Робера Лепажа. Филипп Жанти, начинавший как кукольник и сделавший разворот в сторону танцевального театра, в последние годы работает даже не на стыке жанров, а поверх них, оставаясь кукольником с нежной душой, способным оживить любой предмет, и режиссером-хореографом, чьи пластические диалоги красноречивее слов. В его «Внутренних пейзажах» переплетаются воспоминания детства, мечты и сновидения. Также и в спектакле «Лягушка была права» Джеймса Тьере грани между реальностью и наваждением, прошлым и будущим не существует. Даже воспоминания Робера Лепажа о прошлом в спектакле «887» преобразуются в прекрасный сон о потерянном рае. Но что объединяет работы этих мастеров, так это пульсирующая мысль: мир прекрасен, но непознаваем. То же говорит и Питер Брук своим минималистским «Полем битвы», поставленным по древнеиндийскому эпосу «Махабхарата». В финале единственный оставшийся в живых на испепеленной междоусобицами планете царь Пандавов встречает мальчика-божество, внутри которого заключена вся вселенная. Ребенок обещает открыть усталому воину тайну мироздания, но делает это шепотом и на ухо.

Если же говорить о танцевальных спектаклях в чистом виде, то их в фестивальной программе было несколько. Среди них и новые для России труппы: кубинская «Компания Акоста Данца» и корейский театр современного танца «Модерн Тейбл». Хотя коллектив с острова свободы приехал в Россию впервые, его художественный руководитель здесь хорошо знаком и по выступлению в заглавной партии в балете Большого театра «Спартак», и по гастролям Лондонского «Ковент Гарден». Харизматичный артист, обладающий фантастической техникой и ярким темпераментом, он стал идеальным исполнителем роли вождя гладиаторов. К тому же Карлос Акоста обладает даром увлечь талантливых артистов. На фестивале созданная им молодая труппа показала несколько одноактных спектаклей. Один из них открыл хореографа Марианелу Боан, называющую свой стиль «загрязненным танцем». В показанном же «Переходе через Ниагару» на музыку Оливье Мессиана ничего нечистого нет. Это – настоящий танец, благодаря чему короткий балет не устарел, хотя с момента его создания прошло 35 лет. На постановку Боан вдохновил подвиг французского канатоходца, несколько раз пересекшего ущелье Ниагарского водопада по канату, в том числе, и с человеком на плечах. Очевидно, данный эпизод и послужил основой балета для двоих, оставляющего ощущение чего-то возвышенно-сакрального. Спектакль, начинающийся как соло, плавно перетекает в дуэт, в котором Карлос Луис Бланко и Алехандро Силва демонстрируют идеальное чувство партнерства, синхронность и умение так замедлить движение, что оно кажется почти незаметным. А скульптурная выразительность тел танцовщиков делает маленький спектакль весомым и значительным, чем-то вроде памятника великому канатоходцу. Способность гипнотизировать особой пластичностью проявилась и в одноактовке знаменитого своим новаторством хореографа из Фландрии марокканского происхождения Сиди Ларби Шеркауи, чье имя в России тоже известно. Его постановки участвовали в фестивале «Территория». В его «Mercy» в программе «Соло для двоих» танцевали Наталья Осипова и Иван Васильев. Не далее как два года назад на фестивале DanceInversion был показан спектакль лондонского театра «Сэдлерс Уэллс» «Милонга», поставленный Шеркауи для десяти аргентинских тангерос и двух танцовщиков современного танца. Хореограф умеет работать с артистами разных танцевальных школ и направлений. Так в «Фавне», очередной версии знакового балета Дебюсси, особенно хорош Хулио Леон с почти животной, чувственной и завораживающей пластикой.

Сам Карлос Акоста в свои 44 года тоже продолжает гипнотизировать. На фестивале он станцевал номер Рассела Малифанта «Two», в котором когда-то выступала в Москве Сильви Гиллем. Вопреки названию, это – соло, для обладающего харизмой и яркой индивидуальностью артиста. Начинающееся с монотонных повторяющихся движений «зажатого» лучами света исполнителя, с убыстрением темпа музыки Энди Коутона оно превращается в настоящий танцевальный вихрь. Бессмысленно сравнивать Акосту с Гиллем, врезавшуюся в память абсолютной свободой, гармонией и царственным достоинством. Но и Акоста выглядел в «Two» блестяще. Нарастание движения резонировало в каждой мышце его тела, оборачиваясь в финале ураганом волевых и стремительных па, вызвавших шквал оваций.

Заключала программу собственная постановка Акосты «Кармен» на музыку Бизе-Щедрина. Спектакль – оммаж к 50-летию постановки балета с Майей Плисецкой. Несмотря на явный пиетет перед шедевром Алонсо, Акоста переосмыслил каноническую версию, сделав героиню сексапильной отвязной девчонкой, глядя на которую мужчины тут же начинают раздеваться. Претерпели переосмысление и остальные персонажи. Великий танцовщик, работавший с лучшими хореографами мира, поставил внятный грамотный спектакль, где вроде бы все есть: и безудержная Кармен (Лаура Родригес), и неуверенный в себе Хозе (Хавиер Рохас), и самовлюбленный Тореро (Луис Валье) и Бык-смерть (Карлос Луис Бланко), уносящий в финале убитую героиню за кулисы. Спектакль, однако, получился до обидного невыразительным.

Ничего не зная о труппе «Модерн Тейбл» и ни к чему особенно не готовясь, москвичи встретились с коллективом, который, кажется, может все. Ким Чжэ Док – руководитель труппы и ее хореограф – фигура уникальная. Сочиненный им спектакль «Даркнесс Пумба» – потрясающее по силе эмоционального воздействия зрелище, где десять танцовщиков, один из которых сам Ким Чжэ Док, вокалист и трое музыкантов творят настоящее театральное чудо. Здесь соединились contemporary dance, элементы народного танца, традиционный корейский вокал, старинная корейская музыка пхансори (ее еще называют «корейской оперой») в блюзовой интерпретации, молитвенная сосредоточенность и буйство творческой вседозволенности. Двигающиеся в сумасшедшем темпе артисты замирают, словно окунаясь в тишину, и снова отдаются бешеному пульсу танца. Магнетический голос вокалиста то звучит соло, то вступает в певческий диалог со вторым исполнителем, самим Кимом Чжэ Доком, фантастически музыкальным. Вообще, слово фантастический применимо ко всему спектаклю, заряженному необузданной энергией и зашкаливающей актерской самоотдачей.

В рамках московской программы фестиваля ожидались балетные премьеры Большого театра и Музыкального театра имени К.С.Станиславского и Вл.И.Немировича-Данченко. Как известно, премьера «Нуреева» на первой сцене страны была закрыта, или, по уверению руководства Большого, отложена до будущей весны. Авторы спектакля режиссер Кирилл Серебренников, хореограф Юрий Посохов и композитор Илья Демуцкий это событие никак не прокомментировали. Скандал, сопутствовавший отмене спектакля в Большом, несколько отодвинул в тень состоявшуюся за несколько дней до этого премьеру МАМТа, первую осуществленную под патронажем нового худрука, экс-премьера Парижской оперы Илера Лорана, к слову сказать, любимого танцовщика Рудольфа Нуреева. только у нас смотреть фильмы онлайн hd Илер – второй француз после Петипа, возглавивший российскую балетную труппу. Для своего дебюта в этом статусе он выбрал три одноактных постановки: «Сюита в белом» Сергея Лифаря, «Вторая деталь» Уильяма Форсайта и «Маленькая смерть» Иржи Килиана, уже имевшуюся в репертуаре театра. Из выбранных названий больше всего смущала «Сюита» на музыку Лало, которую можно считать едва ли не брендом Парижской Оперы. Этот шедевр неоклассического репертуара, поставленный эмигрантом из России, киевлянином Сержем Лифарем в оккупированном Париже и словно утверждавший триумф безупречной красоты над уродством войны, достаточно сложен для исполнения. Академизм же не является коньком балета Музыкального театра. Но Илер, сам танцевавший в этом спектакле, и приглашенная им Клод Бесси (этуаль, живая легенда, одна из любимых балерин Лифаря) сотворили невозможное: сделали прививку французского стиля, имеющего свои особенности и секреты, станиславцам, станцевавшим этот бессюжетный балет с настоящим изяществом и очень чисто, что можно счесть наивысшей похвалой как солистам, так и кордебалету. Именно сочетание прозрачной чистоты танца с французской легкостью и составляет непреходящее очарование «Сюиты в белом». «Маленькую смерть» Килиана и ранее здесь танцевали образцово. Здесь вообще умеют уловить стиль хореографа. Но в балетах Уильяма Форсайта главное – ритм синкопных, подобных стрелам, выпущенным из натянутой тетивы, движений. Артисты театра справились и с этой задачей. Точно, стремительно, с хорошим драйвом они освоили совершенно новую для себя территорию танца. И трехактный вечер, представляющий некую эволюцию хореографии XX века, органично вписался в программу Чеховского фестиваля.

Алла МИХАЛЕВА

Сцена из спектакля «Кармен»

Фото предоставлено Фестивалем имени А.П.Чехова

«Экран и сцена»
№ 14 за 2017 год.