Равновесие в танце

Сцена из спектакля “Ундина”. Фото Е.ФЕТИСОВОЙЗа “Золотую Маску” в области балета в нынешнем году сражались два первых театра страны – Большой и Мариинский, а также вышедший в последние годы в лидеры танцевального искусства Екатеринбургский театр оперы и балета. Впрочем, острой борьбой их соперничество назвать трудно. Три хореографических миниатюры конкурировали с многоактными балетами “Ундина” и “Ромео и Джульетта” в постановке Вячеслава Самодурова, художественного руководителя Екатеринбургского балета, благодаря чьей деятельности этот коллектив и вступил в пору хореографического ренессанса. Бывший премьер Мариинки и лондонского “Ковент Гарден”, Самодуров принес в уральскую труппу струю свежего воздуха, питерский перфекционизм и европейское мышление.

Большой же театр, помимо “Ундины”, был номинирован еще двумя одноактовками – “Вариации на тему Франка Бриджа” Бриттена и “Совсем недолго вместе” Макса Рихтера и Бетховена, составившими вместе с поставленной ранее килиановской “Симфонией псалмов” своеобразный голландский триптих. Однако авторы спектаклей – легенда при жизни Ханс Ван Манен и сегодняшние руководители NDT (тоже готовые пополнить ряды классиков) Соль Леон и Пол Лайтфут – на премию не выдвигались.

Так что балет в номинации “лучший хореограф” кроме Самодурова (наряду с еще пятью постановщиками современного танца) представлял петербуржец Антон Пимонов, в данном разделе и победивший. Его тридцатиминутный “Скрипичный концерт № 2” на музыку Прокофьева в Москву не привозили, поэтому остается полагаться на решение жюри, признавшего его первым среди коллег. Впрочем, вполне возможно, что данная награда – дипломатический жест или реверанс в сторону Мариинки, в прошлой “Маске” не участвовавшей. Музыкальное жюри на этот раз, благо претендентов было не так уж много, в распределении премий соблюдало не раздражающее равновесие. Пимонов победил как хореограф. Лучшим спектаклем был назван екатеринбургский “Ромео и Джульетта”. А Большой театр поощрили лауреатством Павла Клиничева. В номинации “работа дирижера в балете” маэстро выступал в единственном числе, но в трех лицах – в качестве дирижера “Ромео и Джульетты”, “Вариаций на тему Франка Бриджа” и “Ундины”, за последнюю и был удостоен “Маски”. На этом балетные поощрения Большого театра закончились. Артисты ничего не получили: ни Екатерина Крысанова и Игорь Цвирко за “Ундину”, ни Людмила Шипулина и Денис Родькин за “Вариации на тему Франка Бриджа”, ни Денис Савин за “Совсем недолго вместе”. Женская “Маска” в номинации “балет/современный танец” вместе с ее обладательницей, прима-балериной Мариинки Викторией Терешкиной отправилась в Петербург, а мужскую увез в бывший Свердловск исполнитель партии Меркуцио Игорь Булыцын. Что вполне справедливо. Особенно если учесть, что это первая “Маска” одной из лучших российских балерин Виктории Терешкиной и что в герое Булыцына сконцентрировались принципы работы Самодурова, создавшего спектакль о буйстве подростковых страстей. В екатеринбургской постановке, о которой “ЭС” подробно писала (№ 6, 2016) война двух семей – отнюдь не первопричина междоусобиц. Молодежь Вероны горит жаждой заявить о себе, что проще всего сделать, задирая окружающих. В юных телах играют гормоны, эмоции ищут выхода и находят в розыгрышах, заушательстве, провокациях и бесконечных потасовках. Не будь у них противника в виде представителей другого клана, они, наверное, передрались бы между собой. Противостоять этой полудетской агрессии может только любовь, которая и посещает заглавных героев. И подвижный, как ртуть, быстрый, колючий забияка Меркуцио Игоря Булыцына, для которого каскад прыжков – не просто движение, а один из способов самовыражения, оттеняет лирические взаимоотношения Джульетты и Ромео.

По своей стилистике “Ромео” и “Ундина” столь не похожи, что можно подумать: они поставлены разными людьми. В своем открытом эмоциональном и пластическом посыле шекспировский балет Самодурова абсолютно экстравертивен, “Ундина” же – напротив принципиально интровертивна, начиная с психологических переживаний героев, обращенных внутрь себя. Этот отчасти бессюжетный балет – о поиске самого себя, о невозможности найти идеал в реальной жизни и о зыбкости границы, разделяющей сон и явь. Беглец, убегающий от себя и увлекаемый в глубины моря и собственного подсознания прекрасной Ундиной, обретает за линией горизонта множество отражений-клонов, но так и остается для зрителя закрытым, унося свою тайну в водные пучины. Балет насыщен красивыми текучими дуэтами, движения артистов плавны и рапидны. К финалу Самодуров ввел стремительный Pas de huit. Эффектный дивертисмент для восьми танцовщиков отсылает к “Рубинам” Джорджа Баланчина и завораживает пьянящей скоростью и парадом стремительных соло, дуэтов и трио. Конкурировать с самим собой Самодурову пришлось не впервые.

Так как в номинации “лучший хореограф” представители классики и современного танца состязаются плечом к плечу, казалось, что главным конкурентом Антона Пимонова и Вячеслава Самодурова станет Ольга Пона, представительница высшей лиги отечественного contemporary dance. Ее Челябинский театр современного танца – один из лучших коллективов страны. Пона создала свой дансантный стиль, окутанный теплом и флером провинциального обаяния. Сегодня ее артисты находятся на пике профессинального мастерства. Перфекционизм стал новым содержанием спектаклей челябинской труппы. В “Теоретической модели абсолютной свободы” на музыку Wolven танцовщики вступают в соревнование с неким механизмом – кинетическим объектом (автор Николай Панафидин). Маленькая подвижная конструкция на ножке ходит туда-сюда, выкидывая в стороны узкие сочленения, напоминающие детали детского конструктора. Четверо исполнителей – три женщины и один мужчина – двигаются в тех же направлениях вдоль и поперек сцены, словно переводя движения механизма на язык человеческого тела. При том, что двигаются танцовщики безупречно и действию сопутствует совершенный по красоте и изысканности свет Владимира Карпова, заливающий площадку то стерильной голубизной ледяного сияния, то оранжевой теплотой закатного солнца, спектакль дышит холодом. А свобода, так и оставшаяся теоретической, не высвобождает исполнителей из плена схоластического замысла. В результате люди проигрывают трогательному в своем одиноком подвижничестве кинетическому объекту.

Фестиваль презентовал также дебютные для своей афиши имена. Самое яркое из них – Андрей Кайдановский, блеснувший в прошлом сезоне острой и лаконичной миниатюрой “Чай или кофе?” на сцене Музыкального театра имени К.С.Станиславского и Вл.И.Немировича-Данченко. Другое – Ольга Горобчук, хореограф Омского театра “нОга”, возглавляемого ею уже 17 лет. Спектакль омичей “Five” покоряет захлестывающей энергией. Пять танцовщиков согласно комментарию (или эпиграфу) рассказывают о пяти вещах, которые нужно знать о мужчинах. В начале спектакля подтянутые парни предстают в облике “белых воротничков” в темных костюмах с небрежно заложенными в карманы руками. По ходу действия они избавляются от всех социальных атрибутов, не только пиджаков, галстуков и ботинок, но и от уверенной манеры держаться, подходя к финалу сбившимися в кучку и промокшими под дождем испуганными мальчишками. Происшедшая с ними метаморфоза – смысловая доминанта спектакля, но самое важное здесь – азарт и бесстрашие, с которыми исполнители отдаются танцу, насыщенному брутальными мужскими развлечениями, включающими драки.

Победил в номинации “современный танец” также эксклюзивно мужской спектакль “Все пути ведут на Север” на музыку Давида Монсо “Балета Москва”. Чисто мужской танец обладает особой притягательностью, если хореографу удается направить энергию, генерируемую танцующими представителями сильного пола, в верное русло. Постановщик спектакля Карин Понтьес знакома России по работе с костромской компанией “Диалог Данс”. Одна из ее постановок в этом коллективе – “Мирлифлор” была удостоена “Золотой Маски”, на которую в этом году сама Карин не выдвигалась. Но уложить в прокрустово ложе законченной композиции зашкаливающие в своей несхожести темпераменты и характеры семи танцовщиков ей определенно удалось. Мужчины здесь дружат и соперничают, готовы поддержать друг друга (зачастую буквально) и оттолкнуть от себя. Они галантны и грубы; сплоченная компания и коллекция индивидуальностей; танцовщики и гимнасты, не чуждые брейка с его бесстрашными прыжками на руках, вращениями на голове. У каждого есть соло, в котором он демонстрирует наилучшие навыки. И хотя из контекста этого неистового спектакля не совсем понятно, почему “Все пути ведут на Север”, можно предположить, что настоящие мужчины водятся только в суровых нордических условиях или, говоря проще, местах не столь отдаленных.

“Диалог Данс” также удостоился спецприза жюри за моноспектакль пиар-директора компании Маруси Сокольниковой “the_Marusya”, поставленный танцовщиком и хореографом Александром Андрияшкиным, оказавшимся к тому же неплохим режиссером. Дело в том, что “the_Marusya” – отличный пример вербатима с абсолютным чувством стиля и слухом к особенностям жанра. Маруся обстоятельно и с юмором рассказывает, как увлеклась современным танцем, как пришла в компанию, как нашла в ней свое место и как родилась идея этой работы. За подробностями и деталями встает живая картина жизни танцкомпании – увлекательная, яркая и при всей обстоятельности повествования немного сумбурная. Взгляд человека, находящегося внутри “дела” и при этом слегка абстрагировавшегося от творческого процесса, оказывается свежим и парадоксальным, в результате чего многие привычные вещи преподносятся креативной Марусей совершенно неожиданно. Это – трезвый взгляд на себя и окружающий мир – цепкий и небанальный, чуждый стереотипам. И хоть танцев в спектакле нет, хорошо, что награда не прошла мимо “the_Marusya”.

В конкурсной программе были еще две работы, стоящие упоминания. “Кровь” в постановке “По.В.С.Танцев” и “Из глубины…” Казанского театра юного зрителя. В первом случае Альберт Альберт и Александра Конникова – одни из пионеров российского contemporary dance – в соавторстве с петербурженкой Алиной Михайловой занялись исследованием генетических корней. В совершенстве владеющие своими телами, они могут позволить себе подобные экзерсисы, очень мягко и корректно демонстрируя, как через нейтральную пластику начинают ненавязчиво прорастать окрашенные национальной интонацией движения. А в спектакле Анны Гарафеевой “Из глубины…” артисты драматического театра на удивление профессионально освоили технику буто, сделав ее союзником в попытке передать настроение, содержание и даже композиции полотен Ван Гога.

И, наконец, было бы неплохо, если бы номинация “современный танец” оказалась бы лаконичнее и ограничилась шестью упомянутыми названиями – это явно пошло бы на пользу фестивальной афише.

Алла МИХАЛЕВА

Сцена из спектакля “Ундина”. Фото Е.ФЕТИСОВОЙ

«Экран и сцена»
№ 9 за 2017 год.