Александр НОВИН: «Быть бегуном на длинную дистанцию»

Александр НОВИНАлександр Новин – актер и продюсер поколения тридцатилетних. Он талантлив, амбициозен и необыкновенно деятелен. Вырос в Сургуте, занимался спортом, искал свою стезю. Случайно на него обратил внимание кастинг-директор одной из съемо-чных киногрупп, посоветовал поступать на актерский. Александр приехал в Москву, поступил в ГИТИС и стал актером. В Театре Наций он играет в спектаклях совершенно разных жанров в постановке режиссеров разных школ и поколений – Керубино в “Figaro. События одного дня” Кирилла Серебренникова, Криса Смита в “Киллере Джо” Явора Гырдева, Охотника, Балду и сына царя Додона в “Сказках Пушкина” Роберта Уилсона. Параллельно с работой в театре, съемками в кино и сериалах артист закончил продюсерский факультет ВГИКа и как продюсер киностудии “Третий Рим” реализовал несколько успешных проектов. В декабре на экраны вышел остроактуальный, снятый в документальной манере фильм режиссера Артема Темникова “No comment”, здесь Александр Новин выступил продюсером и сыграл одну из главных ролей. Только что на IV челябинском кинофестивале “Полный артхаус” фильм получил гран-при, приз зрительских симпатий. Сейчас Александр Новин репетирует в спектакле по пьесе классика немецкого экспрессионизма В.Газенклевера “Честный аферист”, премьера состоится весной на Малой сцене Театра Наций, а в апреле артист начнет работу над новой ролью в “Заводном апельсине” с режиссером Филиппом Григоряном.

– В Театре Наций нет постоянной труппы, все актеры проходят кастинг, чтобы получить роль, тем не менее, имеется костяк из артистов, задействованных в нескольких спектак-лях, и вы – один из них.

– Это удача. Существует огромное количество артистов, которые прекрасны, талантливы, замечательны, просто кому-то чуть больше везет, кому-то чуть меньше. Но я уверен, что каждый рано или поздно поймает свою волну.

– А как – и с актерской, и с продюсерской точек зрения – вы оцениваете организационную модель Театра Наций, театра не репертуарного, а проектного?

– Потрясающий театр, где может поработать любой артист, художник, режиссер или композитор. Пожалуйста, приходи на кастинг, доказывай. На кастинге перед началом репетиций “Сказок Пушкина” у Роберта Уилсона перебывала “вся Москва”. В том числе и очень сильные, опытные артисты с именами. Уилсону представляли актрису: “Боб, посмотрите, это известная актриса, у нее столько наград”! А он отвечал: “Ну и что? Мне она не подходит”. Все. То есть, конечно, артисту помимо таланта нужна помощь фортуны. Скажем, Петер Штайн меня не взял в одну из своих постановок – тогда повезло кому-то другому, такая профессия. Я работаю там, где мне интересно. Иногда случаются паузы в работе, переживать их нелегко. Но я не хочу быть спринтером, я хочу быть бегуном на длинную дистанцию.

– Кроме таланта и удачи, видимо, нужно еще упорство?

– Безусловно. Но упорство нужно в любой работе. Если человек работает на токарном станке и ему надо сделать какую-то сложную деталь, выдержка и упорство тоже необходимы.

– Когда случился поворотный момент, и вы поняли, что хотите быть не только актером, но и продюсером?

– У меня возник конфликт с одним кинорежиссером, он вел себя на кастинге некорректно, грубо, непрофессионально. После этого случая я решил, что должен сам стать продюсером, что не хочу встречаться в работе с режиссерами, которые недостаточно профессиональны. Если человек получил образование во ВГИКе или в РГИСИ (бывшем ЛГИТМиКе и СПбГАТИ), это не значит, что он все знает и умеет. К тому же много ролей, которые мне были интересны, по той или иной причине не предлагали. И в какой-то момент я подумал: “Не хотите давать, я сам возьму. Я сам попробую сделать так, как я это вижу”. У меня в жизни было несколько таких случаев, когда конфликт давал импульс к чему-то новому: так случилось, когда я решился приехать из Сургута в Москву, и тогда, когда решил поступить во ВГИК.

– Вы верно заметили, что не все люди, закончившие режиссерский факультет, – режиссеры. Не так ли и с продюсированием, ведь не все люди с дипломом продюсера могут гарантировать хорошее кино?

– Конечно, нужно развиваться. Например, если режиссер или оператор не увлекается живописью, не ходит на выставки, не изучает живопись великих мастеров – Вермеера, Ван Гога, Моне, Бурлюка (интервью не хватит, чтобы перечислить всех потрясающих художников, создавших выдающиеся композиции, работавших со светом, цветом), – то и кино у него будет невыразительное.

– Вы говорите об общих принципах развития творческого человека, по которым хорошо бы жить не только актерам и продюсерам. Но продюсер – это, в первую очередь, организатор. В чем для вас состоит специфика этой работы?

– Вы уже все сказали. В том, чтобы организовать процесс. Принять правильное решение – выбрать правильного режиссера, художника. Иногда нужно уметь довериться режиссеру, даже начинающему, сказать: “Ты дебютант, это твое кино, твой авторский взгляд. Делай так, как ты считаешь нужным”. Так было с картиной “No comment”. Здесь режиссер-документалист впервые снимал художественный фильм.

Я смотрю студенческие работы молодых вгиковцев, короткометражки дебютантов. У каждого режиссера, пусть они молодые и только-только закончили факультет, есть свой взгляд. Всегда интересно, как на одну и ту же вещь смотрит 20-летний режиссер и 50-летний. Продюсер должен это все подмечать и цеплять. Важно, чтобы именно он первый заметил и “схватил” этого талантливого режиссера или эту идею. Оно все здесь, рядом, надо только успеть распознать то, что сейчас нужно!

– Ваш фильм “No comment” попадает в самую болевую точку нашей современности. Как вы оцениваете эту работу именно как продюсер?

– Я люблю этот фильм. И очень горд тем, что мы его сделали.

– Одна из сильных сторон этого фильма – он не просто основан на реальных событиях, но стилизован под документальный. Крылась ли в этом какая-то особая сложность?

– Это было так же сложно, как работать над любым другим фильмом. Отличие заключалось, пожалуй, только в том, что я играл реального человека, то есть развивал реальный образ. Перед началом съемок я смотрел документальные кадры, настоящую кинохронику, и там увидел именно того человека, которого играю – офицера спецназа ГРУ. Я даже пытался потом его копировать, а фразы, которые он говорит, мы целиком вставляли в картину.

Я ведь, когда мы работали над этой картиной, не пользовался служебным положением, тем, что я продюсер, и роль получил “не по блату”. В сценарии первоначально была написана возрастная роль, мой персонаж был майором и по возрасту гораздо старше. Прочитав сценарий, я подумал, что мог бы сыграть эту роль, но у меня и мысли не было “назначать” себя. Этот фильм – дебют в художественном кино Артема Темникова, очень сильного документалиста, и я понимал, что в фильме должно быть сполна реализовано его авторское видение. Но Артем пришел в Театр Наций, посмотрел один из спектаклей, в котором я занят, и сказал, что переписывает сценарий, хочет, чтобы я играл эту роль. Так герой стал моложе и по званию младше – капитан, а не майор.

– Самое страшное в этом герое то, что война для него – просто работа.

– К сожалению, со временем люди привыкают ко всему. Но наше кино не о войне, его нельзя сравнивать с “Битвой за Севастополь” или со “Сталинградом”. Наше кино о людях на войне. Поэтому это антивоенное кино, и оно, в первую очередь, о том, что любая война – это ужасно.

– Как вы познакомились с Артемом Темниковым?

– Мы учились во ВГИКе с его женой Асей Темниковой, она работает в нашей студии. Артем пришел к нам с заявкой, она мне понравилась, мы подали ее в Министерство культуры, пришли на питчинг, выиграли и сняли фильм. Было сложно, но мы все вместе с художественным руководителем картины Евгением Мироновым, генеральным директором нашей студии “Третий Рим” Еленой Бреньковой очень хотели, чтобы этот “ребенок” родился. Мы в него верили!

– Возвратимся к документальному жанру. Хочется спросить, как вы относитесь к документальному театру?

– Никогда не работал в этом жанре. Но для меня любое искусство интересно, если это талантливо. Я хочу попробовать все.

– Есть режиссеры, с которыми вы бы хотели встретиться в работе? Или сейчас вы как продюсер уже не мечтаете, а сразу начинаете воплощать?

– Конечно, есть мечты поработать, например, с Робером Лепажем, с Явором Гырдевым еще раз в театре, с Константином Богомоловым, Юрием Бутусовым.

– Я знаю, что как продюсер вы уже начали делать кино с Явором Гырдевым, то есть, уже воплотили желание еще раз создать что-то вместе. О чем будет фильм?

– Это антиутопия, недалекое будущее, 2026 год. Кино молодежное, приключенческое, много драйва, много экстремальных видов спорта, любовь, злодеи. Явор будет снимать жанровое кино.

– Спектакль Гырдева “Киллер Джо”, в котором вы играете в Театре Наций, тоже можно назвать жанровым, это ведь черная комедия?

– Драматурга Трейси Леттса называют родоначальником жанра, который наши зрители знают по фильмам братьев Коэнов и Квентина Тарантино. Я очень люблю “Киллера Джо”, он не похож ни на какие другие спектакли, где я когда-либо играл или играю. Не все его принимают, хотя со временем он получил своего зрителя. Это очень отвязный и безбашенный спектакль. Кстати, недавно, спустя пять лет после премьеры, Явор пришел на “Киллера” и сказал, что это тот редкий случай, когда спектакль стал гораздо сильнее, чем был на выходе. Объяснение одно – мы любим этот спектакль и не позволяем себе халтурить. Мы друг друга контролируем. И у нас, действительно, очень дружный театр. Все, кто попадает в Театр Наций, втягиваются в его особую атмосферу и пытаются потом остаться.

– Если бы у вас были неограниченные творческие и денежные ресурсы, то что бы вы сделали в театре или в кино?

– В кино я больше разбираюсь, поэтому, если и задумал бы во что-то вкладываться, то именно в кинематограф. Я бы хотел снять “Мартина Идена”. Сейчас понимаю – пока проект вряд ли возможен, но это моя мечта.

Беседовала Инна АФАНАСЬЕВА
«Экран и сцена»
№ 5 за 2016 год.