В этом году фестивалю молодой драматургии “Любимовка” – 25 лет. “Четвертного” юбилея не увидят придумывавшие фестиваль Алексей Казанцев, Владимир Гуркин, Виктор Славкин, но так сложилось, что память о первопроходцах не номинальная, но действенная: тот механизм, который был запущен и поддержан Казанцевым, Михаилом Рощиным, Инной Громовой, Юрием Рыбаковым в 1990 году, работает и сегодня. Главное – драматурги и критики, верившие в новое, инициировали и взяли в свои руки большую и тогда непопулярную работу по поиску и поддержке молодых авторов. Старшие товарищи читали пьесы младших, известные поддерживали дебютантов, словно помня о собственной трудной молодости, когда пробиться с порога в театр было почти невозможно. Энергией энтузиастов и питалась “Любимовка” в те годы, да и потом, когда фестивалем занялись Елена Гремина, Михаил Угаров, Ольга Михайлова, Елена Исаева, Ксения Драгунская и Максим Курочкин. Сила их была в открытости конкурса (могут участвовать все, хоть бы и без профильного, литинститутского образования), в тесной спайке с молодой тогда режиссурой в лице Владимира Мирзоева, Кирилла Серебренникова, Ольги Субботиной в Москве, театра “Особняк” – в Петербурге, независимых театров вроде кемеровской “Ложи” и челябинских “Баб” – во вне-столичной России. Эта неадекватная по тем временам вера драматургов в театр – ведь далеко не у всех с театром складывались хорошие отношения – в итоге горы свернула, вот что зачтется в далеком будущем, да и уже в наступившем настоящем фестивалю “Любимовка”. Надо ведь понимать, что, по сути, Казанцев и его товарищи когда-то заменили собой вялую и официозную по сути деятельность Минкульта и СТД по распространению драматургии. Спущенным сверху директивам привыкли не верить, а вот пьеса “Пластилин” Василия Сигарева, читку которой сделал только что приехавший в Москву Серебренников, выстрелила вне зависимости от дурной славы вещи, “от которой на фестивале Эн отказались все режиссеры”. И дальше пошло-поехало: успехи братьев Пресняковых, молодого Курочкина, Екатерины Нарши, Ксении Драгунской сделали славу “Любимовке” середины 1990-х – начала 2000-х. Важнейшим условием этих успехов была вера организаторов в то, что можно через открытый конкурс и редкое сито наловить талантливые тексты среди людей “без имени”. Так действовали пионеры ройялкортовского движения, на одном из драматургических конкурсов 1960-х в качестве победителя заполучившие никому не известного Джона Осборна с его “Оглянись во гневе”. Они просто убрали фильтр, закрывающий вход в театр абсолютным новичкам – в итоге произошла целая революция. Откройте программку сегодняшнего спектакля, сделанного командой молодых авторов, – там нет ни одного Чехова, но им не запрещено заниматься этой профессией. Лозунг “Где новый Чехов?” ушел вместе с пришедшими вслед за лучшими драматургическими фестивалями Сигаревыми, Пресняковыми, Дурненковыми, Пряжко и Ворожбит. Этих фестивалей, по сути, два: екатеринбургская “Евразия”, сделанная Николаем Колядой, и московская “Любимовка”, которая в 2002 году логично и повинуясь жестким условиям выживания переместилась в дружественный ей Театр.doc.

Изнутри “Любимовки” если не всем, то многим – и ее участникам, и организаторам, и режиссерам с актерами, долгие годы работавшим бесплатно, потому что каждая копейка была на счету и лучше бы, понимали все по умолчанию, ее потратить на железнодорожный билет из Тольятти в Москву, чем на гонорар, – так вот, многим казалось, что лед тронулся, можно вырастить целое поколение молодых драматургов и помочь им отворить двери театра. Но за пределами фестиваля пьесы часто не производили такого эффекта, как хотелось бы – театры по-прежнему с опаской глядели на новоявленных “дикарей” с их писаниной, отдельные критики требовали поставить сначала “на горох” тех, кто не владеет ремеслом, и вообще инерция неприятия была велика, а новые пьесы погоды не делали. Эта ситуация изменилась в середине 2000-х и продолжает меняться сейчас: очень часто именно из “любимовских” читок вырастали будущие актерско-режиссерские группы, а дальше – спектакли. Да и в целом интерес к новым авторам сегодня совсем другой, чем десять лет назад – их замечают, приглашают работать, дают площадки, не обязательно государственные. Но “кузница кадров” по-прежнему функционирует в маргинальном поле “Любимовки” и ей подобных, не нацеленных на монетизацию успеха движений. Это, в общем, не просто правильно, но и эффективно: ведь участники фестиваля читок, открывающего московский сезон в Театре.doc, освобождены от любых регламентов.

“Любимовка” была и остается баромет-ром настроений общества: авторы из разных городов России (и не только – Беларусь и Украина в этом году представлены очень разнообразно) фиксировали настоящее время в том виде, в каком оно представлялось им из квартиры панельного дома, из поселка, из детдома, из парикмахерской, из редакции районной газеты, из больницы. Когда СМИ лгут, а телевизионная реальность является в чистом виде симулякром, реальность можно считывать только из документалистики, отчасти из прозы, и точно – из драматургии, как более оперативного и прикладного рода литературы. На “любимовских” читках постсоветская реальность представала во всей своей ненарядной четкости. Широко дискутировался вопрос о жанрах и о ремесле, но постепенно он отпал сам собой: формы жизни, которую пристально и остро видит драматург, подсказывают и внежанровый характер новой драматургии. В этих текучих и часто смешанных техниках и отражается язык нового времени – вместе со своим косноязычием, стертостью, брутальностью и лирикой.

Выросшие на “Любимовках” Михаил и Вячеслав Дурненковы, Юрий Клавдиев, Павел Пряжко, Наталья Ворожбит, Максим Курочкин, Ярослава Пулинович – очень разные авторы, каждый по-своему осваивающие ландшафты современной действительности. Общее одно – по этим текстам, носящим печать яркой индивидуальности, сегодня можно реконструировать дух рубежа 1990-х и 2000-х. “Любимовки”, на мероприятиях которой с момента ее переезда в Театр.doc, негде яблоку упасть, были для аудитории шансом лучше узнать свою страну, ближе увидеть тех, кто обычно кажется чужим. Пьесы Клавдиева про выброшенных за грань нормальной жизни подростков, космические “одиссеи” Курочкина, речевые эксперименты Пряжко и душеспасительные мантры Вырыпаева всегда были маяками “Любимовки”, вокруг которых собирался паззл голосов новых, часто никому не известных авторов.

На “Любимовке” есть негласная традиция – симпатии “ридеров” неизменно склоняются к тому, кто прислал пьесу из Верхней Пышмы и кому далеко до тридцати. Есть и еще одна – поддерживать прошлогоднего фаворита, даже если нынешняя его пьеса не удалась. Оргкомитет “Любимовки” склонен верить в автора, а не в единичную его удачу. Одно время таких авторов даже пытались учить – как, скажем, делали приглашенные предыдущим арт-директором Еленой Ковальской и Еленой Греминой американские специалисты из центра “Ларк”. Похожую функцию выполняли и открытые разборы пьес участников их взрослыми товарищами вроде Родиона Белецкого и Михаила Дурненкова. Но главное, конечно, удачный яркий отбор, в котором непременно обнаружатся те, кто писать не бросит уже никогда. Вообще, “Любимовка” в этом смысле еще и шанс переменить профессию, а значит – судьбу.

Два года как “Любимовку” делает новая команда во главе с Михаилом Дурненковым – в ней театровед Анна Банасюкевич, драматург Евгений Казачков, менеджер Мария Крупник. Отборщиков теперь под два десятка, среди них и режиссеры, и критики, и драматурги, и с помощью открытого (хоть и не публичного) диспута они выбирают из пятисот присланных пьес самые интересные. На “Любимовке”-2014 – пара жестких социальных пьес (одна из них, “Магазин”, написана Олжасом Жанайдаровым и рассказывает о невыносимых условиях жизни молодой казахской гастарбайтерши в Москве), несколько очень талантливых украинских текстов (действие одного из лучших, комедии Виталия Ченского “Как избавиться от мертвой собаки воскресным вечером”, происходит в квартире на востоке Украины, где по чистой случайности девушка убивает своего бой-френда), целый список интереснейших текстов девушек-драматургов (в том числе – две отличные вещи учениц Николая Коляды, “Фотки” Марии Ботевой и “Девушки в любви” Ирины Васьковской, победительницы прошлогоднего Конкурса конкурсов) и россыпь неформатных и крайне любопытных текстов, объединенных в так называемый “любимовский фриндж”. Фестивалю, в честь 25-летия, удалось пробраться и на другие площадки, в ЦИМ и “Мастерскую”, у него рекордное количество иногородних участников, впечатляющий диапазон тем и ракурсов. Участников “Любимовки” селят в хостелы, а в качестве “иконы стиля” им покажут концерт группы живого Клавдиева, который в свои сорок остается похожим на Киану Ривза в лучшие времена.