Первые сюжеты воронежского сезона

• Сцена из спектакля “Дураки на периферии”. Фото предоставлено Воронежским Камерным театромОдин из самых театральных городов российской провинции, Воронеж, каждую весну проводит фестиваль и конкурс “Итоги сезона”. Жюри, состоящее на треть из членов местной секции критики, на треть из их коллег, приглашенных из других городов, и на треть из творческих работников театров, всю фестивальную неделю смотрит самые яркие премьеры истекающего театрального сезона. На заключительной церемонии в зале СТД очаровательные фарфоровые статуэтки клоунесс с музыкальными инструментами в руках вручаются лучшим. В этом году событием сезона признан спектакль несомненного воронежского лидера – Камерного театра под руководством Михаила Бычкова – “Дураки на периферии”. Эта же постановка удостоилась и еще четырех наград: за лучшую мужскую роль – Юрию Овчинникову (Башмаков), за лучшую роль второго плана – Татьяне Чернявской (Судья), за лучший актерский ансамбль – Вадиму Кривошееву, Борису Алексееву и Камилю Тукаеву (узкий состав комиссии ОХМАТМЛАДа) и за лучшую сценографию – Юрию Сучкову. Воплощение Светланой Поваляевой двух персонажей в спектакле “Шутки от Чехонте” по водевилям А.П.Чехова “Предложение” и “Юбилей” (Творческий центр “Антреприза”) заслужило премию за лучшую женскую роль. Лучшим дебютом стала работа Веры Бугровой (Любовь) в спектакле “Река Потудань” Академического театра драмы имени А.Кольцова. В номинации “Моноспектакль” награжден Юрий Шаршов с представлением “Ностальгия по настоящему” Творческого центра “Антреприза”. За “Тома Сойера” Воронежского Театра юного зрителя жюри проголосовало как за лучший спектакль для детей и подростков. Специальные призы Председатель жюри – руководитель воронежского отделения СТД народная артистка России балерина Татьяна Фролова – вручила Борису Алексееву за создание Театра Одного – собственного театра моноспектаклей, Михаилу Бычкову за создание Платоновского фестиваля и Владимиру Бубнову за помощь в издании книги Людмилы Кравцовой “Без вас бы не было меня”. Приз секции критики достался актерскому дуэту из спектакля Воронежского ТЮЗа “Перед заходом солнца” Г.Гауптмана – Евгении Жуковой и Александру Тарасенко, а также балетмейстеру Борисоглебского драматического театра имени Н.Г.Чернышевского Людмиле Вединяпиной. Борисоглебский театр получил и еще одну премию – за творческую стойкость и освоение лучших образцов отечественной классики. Премия за честь и достоинство в искусстве присуждена авторитетному воронежскому музыкальному и театральному критику, педагогу, профессору Брониславу Табачникову.
Репертуар воронежских театров оказался весьма разнообразен и по большей части ориентирован на качественный литературный материал, что ценно уже само по себе. На афише вместо бесконечных коммерческих, “кассовых” названий – мировая классика, причем те пьесы, что вообще не так часто попадали на русскую сцену. Например, прошлый сезон вывел на воронежские подмостки почти забытую уже в прошлом веке блестящую комедию Генриха фон Клейста “Разбитый кувшин” (Камерный театр, режиссер Георг Жено), а в этом сезоне репертуар пополнился другим достойнейшим названием – “Перед заходом солнца” (Малая сцена ТЮЗа, режиссер Александр Тарасов) – довольно редкая и притом вершинная пьеса Герхарта Гауптмана. И, наконец, отечественный автор, Андрей Платонов, кстати, уроженец Воронежа, тоже не столь уж часто появляющийся на сегодняшней сцене, представлен сразу двумя спектаклями. И хотя не все работы стали большими удачами, но появление подобной драматургии в репертуаре можно только приветствовать.
Пьеса Андрея Платонова “Дураки на периферии” была написана в 1928 году, но опубликована лишь в 2006. И даже удивительно, что не вызвала немедленного шквала постановок: уморительно карикатурный сюжет при леденящей сути просто просится на современную сцену. Однако за эти годы по всей стране пьеса обрела всего два-три сценических воплощения, в том числе в Театре имени Гоголя в Москве. Спектакль Воронежского Камерного театра уже стал событием городского масштаба, и есть все основания полагать, что на этом признание его достоинств не завершится.
Режиссер Михаил Бычков и сценограф Юрий Сучков сочинили для платоновской истории поразительное пространство, навеянное произведениями художника Марка Ротко, который в своих картинах двумя-тремя насыщенными “цветовыми полями” при полном отсутствии сюжета создавал то ли прорывы в иную вселенную, то ли метафоры мироздания. То есть действовал точно по словам Платонова: “Искусство заключается в том, чтобы посредством наипростейших средств выразить наисложнейшее. Оно – высшая экономия”.
Перегородка-задник с двумя дверными и одним оконным проемами полностью отсекает глубину сценической коробки, заключая все действие в прямоугольную рамку, “распластывая” персонажей по и без того тесной сцене, и подчеркивает тем самым нарочитую примитивность их человеческой сущности. Бессмысленная кукла Марья Ивановна Башмакова (Елена Лукиных) – вытаращенные глазки, рыжая коса до колен, губки бантиком, шаль с бахромой, напоминающая вылинявшее знамя, – тоскует под гнетом “уезженного временем” постылого мужа-счетовода (Юрий Овчинников). И так как в обществе жалкого, “влипшего в любовники” письмоводителя (Андрей Новиков) ей вовсе не веселее, она разудало мечтает уйти “в разбойники, в леса, в атаманы, в батьки и матки”. Ее беременность поперек горла скаредному Башмакову, ведь ребенок “в едоки просится”. В новых, картонных социальных условиях и методы новые – муж вызывает комиссию ОХМАТМЛАДа (“Охрана матерей и ихних младенцев”) для освидетельствования собственной имущественной недостаточности в деле выращивания “нового гражданина впрок”, чтобы оное учреждение разрешило жене аборт.
Комиссия, постановившая вопреки мужниным ухищрениям гражданке Башмаковой рожать, самонадеянно приняла на себя ответственность за появление ребенка на свет и таким образом стала “правовым отцом”, вследствие чего была судом принуждена к выплате алиментов гражданину Башмакову. Мнения и чувства матери младенца, а также настоящего отца, коим, как выясняется, могли быть многие в уездном городе Переучетске, разумеется, не учитывались.
В бытовых диалогах и ситуациях “Дураков на периферии” все острее проступает всепобеждающий абсурд. Плоские анекдотические уродцы, которым, казалось бы, “революция душу отшибла”, изъясняющиеся на смеси советского бюрократического “новояза” (вроде “счастливо размножаться”) и невытравленных останков родного фольклорного косноязычия (“идем вдоль справедливости”), убогие люди-функции, нелепо двигающиеся в меняющихся “цветовых полях”, по мере развития комических вроде бы событий постепенно обретают не только человеческий объем, но и подлинный экзистенциальный трагизм. Такая динамика нашего восприятия становится возможной благодаря чуткости режиссера Михаила Бычкова (при сознательном лаконизме режиссерских средств) и мастерству всего исполнительского ансамб-ля, остро ощущающих искореженность советской эпохой не только языка, но и человеческой души.
Еще один спектакль по Андрею Платонову – “Река Потудань” – поставлен на Малой сцене только что распахнувшего свои двери после продолжительной реконструкции Театра драмы имени А.Кольцова его художественным руководителем Владимиром Петровым. Выбор режиссером для постановки прозы чаще всего обрекает спектакль на той или иной степени иллюстративность. Не избежала этой западни и премьерная “Река Потудань”: в сторону иллюстративности ее уводит и сценографическое решение Юрия Купера – система легких двигающихся занавесов, с высвечиваемыми на них местами действия (буйный луг, фасад с окнами, зимний речной пейзаж, деревянный шкаф в полкомнаты, грязноватый рынок), и наличие рассказчиков. В роли основного рассказчика (автора) – сам режиссер Владимир Петров, статный и угрюмый, преподносящий текст сухо, деловито-повествовательно.
Жанр спектакля по тридцатистраничному рассказу 1937 года определен театром как “повесть о любви”. Взаимное чувство Никиты и Любы пробивается на свет в условиях, казалось бы, для любви непригодных. Оглушенный гражданской войной немногословный Никита (Антон Тимофеев) навещает истощенную голодом, холодом, одиночеством и вечным полумраком угловатую большеглазую Любу (Вера Бугрова), склонную изъясняться лишь скупыми рублеными фразами; регулярно подкармливает ее, чем может, – сминаемая фольга обозначает уничтоженную в момент еду. Привычная забота о странноватой Любе (“помогать жить и получать питание для наслаждения сердца”) с течением долгих и трудных дней перерождается у Никиты в любовь. Трагедия же его молчаливой и воз-вышенной любви заключается в неумении совместить духовное и плотское. От этого краха семейной жизни Никита бежит в далекую деревню, обрекая себя на месяцы нищеты, унижений и абсолютной немоты. Однако “чувст-во горя в нем постепенно утомлялось”, и случайная встреча на рынке с отцом, рассказ того о попытке самоубийства Любы гонят Никиту в обратный путь.
Сверху почти к самой сцене опускаются три платформы с прожекторами, под которыми и происходит встреча истосковавшихся Никиты и Любы. Как вскрывается ото льда после зимней спячки река Потудань, так пробуждается и заявляет о себе мужское естество героя: “Сердце его теперь господствует во всем его теле и делится своей кровью с бедным, но необходимым наслаждением”, – ровно повествует автор, но о том же кричит и финальный безумный танец Любы, изгибающейся в причудливых па, распластывающейся по земле, вскидывающей худые руки и экстатически встряхивающей распущенными волосами. Актерская пластика оказывается многословнее обоих героев Платонова, но вместе с тем и много приземленнее их неуверенных речей и уверенных чувств.
Сезон оказался богат на премьеры, адресованные молодой и совсем молодой аудитории – новогодняя “Снегурушка” Михаила Бартенева (режиссер Мила Манонина) в Кольцовском театре, кукольный “Кот в сапогах” по Шарлю Перро (режиссер Валентин Козловский) в Театре кукол “Шут”, жизнерадостные и голосистые “Малыш и Карлсон” по Астрид Линдгрен (режиссер Александр Новиков) и “Том Сойер” по Марку Твену (режиссер Вадим Кривошеев) в ТЮЗе. В признанном лучшим детским спектаклем “Томе Сойере” носятся, вопят и дерутся до седьмого пота, не щадя себя. В нейтральной выгородке, предложенной театру художником Михаилом Викторовым, с тем же успехом можно разыгрывать, скажем, “Ромео и Джульетту” и проводить церемонию вручения премий “Итоги сезона” (последнее и было проделано). Справа и слева деревянные двери с болтающимися веревочными шторками, второй этаж с балкончиком, на заднике что-то вроде фотообоев. В этой незамысловатой обстановке шумная ватага “детей” выстраивает из дощатых лавок то забор, то школьный класс, то кладбище, то плот, то тюремную стену с окошком, то пещерный лабиринт, разыгрывая с песнями, потасовками и хохотом всем известную историю Тома и Гека (в роли Тома – дебю-тант Алексей Иванов).
Городской театральный смотр “Итоги сезона” еще только-только завершился, а в Воронеже уже начался другой фестиваль – региональный – “Театральный синдром”, организованный Фондом Михаила Прохорова в регионах Центральной России. Ему на смену пришло событие международного масштаба – второй Платоновский фестиваль искусств, чья театральная часть удивительно богата яркими режиссерскими именами – Лев Додин, Римас Туминас, Ян Клята, Оскарас Коршуновас, Резо Габриадзе и другие.
Мария ЛЬВОВА и Мария ХАЛИЗЕВА
«Экран и сцена» № 11 за 2012 год.