«Как ты думаешь, фильм может убить человека?»

Кадр из фильма “Видео Бенни”
Кадр из фильма “Видео Бенни”

Есть такое кино. На любителя. На большого любителя. Его страшно смотреть, но оно притягивает и затягивает. Порой не оторваться. Наш автор Настя Голубева посмотрела такое кино и решила о нем написать. Призадуматься стоит…

1960

Серийный убийца в “Подглядывающем” (режиссер Майкл Пауэлл) убивает своих жертв с помощью кинокамеры.

1983

Сигнал “Видеодром” (режиссер Дэвид Кроненберг) вызывает у зрителей некоторых видеокассет опухоли мозга, которые, в свою очередь, вызывают галлюцинации.

1992

Школьник в фильме “Видео Бенни” (режиссер Михаэль Ханеке) убивает свою ровесницу и записывает это на камеру.

1996

Студентка киноведческого факультета в “Дипломной работе” (режиссер Алехандро Аменабар) находит кассету с записью реального убийства девушки из ее университета и обнаруживает сеть по созданию снафф-фильмов (где показаны настоящие убийства, без спецэффектов).

1998

“Проклятая” видеокассета в “Звонке” (режиссер Хидео Наката) приводит к смерти зрителя ровно через неделю после просмотра.

2015

В “Убрать из друзей” (режиссер Леван Габриадзе) несколько школьников непринужденно разговаривают по Скайпу, пока в их разговор не вмешивается некто и не начинает их методично убивать.

2018

Веб-кам модель в фильме “Кэм” однажды утром обнаруживает в интернете свою точную копию, которая заняла ее место в ее же шоу.

Почему камера может пугать? Почему нас пугает экран?

В “Подглядывающем” камера банально и буквально является орудием убийства, но даже там не все так просто. Герой фильма Марк Льюис, помощник оператора, в свободное от работы время снимает девушек и убивает их, записывая весь процесс на камеру. Его интересует природа страха, его завораживает выражение лица жертвы перед смертью, ее поведение.

Пересматривая убийства, он переживает их снова, подробнее изучает своих жертв, их предсмертные взгляды и конвульсии. Мартин Скорсезе недаром считал фильм идеальной метафорой съемочного процесса в принципе – процесса агрессивного, насильственного. Камера вторгается в жизнь человека, смотрит на него, не отводя глаз, подглядывает за ним, нарушая его приватность – как делает и вуайер Марк.

“Видеодром” вызывает страх иного рода. Городская легенда 40-х годов гласила, что телевизор вызывает рак. Дэвид Кроненберг берет эту легенду, оборачивает ее в обертку современности (80-е – время повсеместного распространения видеокассет) и преподносит зрителю как параноидальное размышление о том, что же станет с человеком, вечно сидящим у экрана. Опухоли, галлюцинации, тотальное подчинение, невозможность отличить реальность от собственных снов и страхов, метаморфозы тела.

Сигнал “Видеодром” при этом направлен на зрителей определенного типа программ: герой фильма Макс Ренн подвергается его воздействию после того, как случайно находит канал, по которому транслируются реальные пытки и убийства. Он прекрасно понимает, что смотрит, но продолжает смотреть. Эти кадры его завораживают, его девушку они возбуждают – по крайней мере, до тех пор, как она сама не становится жертвой программы.

Кадр из фильма “Звонок”
Кадр из фильма “Звонок”

Мы часто говорим о сублимации острых ощущений с помощью кино, в том числе и насилия, но что происходит, когда “искусственного” насилия становится недостаточно? Что происходит, когда с каждым днем человек все больше привыкает к насилию, и оно становится для него обыденностью?

Происходит “Видео Бенни”. Михаэль Ханеке отвечает на эти вопросы, вкладывая в уста мальчика, убившего свою знакомую на камеру, фразу: “Я хотел посмотреть, как это”. Хотел попробовать, ощутить, “потрогать” насилие. Все пространство вокруг Бенни населено экранами: телевизоры в витринах на улице, телевизоры дома, экраны видеокамер. Даже вид из окна он познает через посредника, через экран, записывая его на камеру и транслируя на еще одном экране.

Боевики, новости, видео с убийством свиньи, которое Бенни смотрит несколько раз в течение фильма: он полностью погружен в атмосферу агрессии и насилия, оно становится для него будничным, становится для него простым “попробую, почему бы и нет”.

В “Дипломной работе” Алехандро Аменабар переходит к следующей “стадии” насилия в кино: оно уже снято, теперь надо его обнаружить и – в связи с заданным жанром – раскрыть. Но детективная интрига для нас не столь важна, важно другое.

Студентка киноведческого факультета Мадридского университета пишет дипломную работу об аудиовизуальном насилии. На вопрос, почему ее так это интересует, он говорит, что насилие в кино и на телевидении стало обычным и мы к нему слишком привыкли. Ее это беспокоит, она говорит, что отвергает насилие, и, тем не менее, изучает, ищет крайнее его выражение в кинематографе и видео. Она боится насилия, но ее к нему тянет, как тянет посмотреть на разрезанное поездом тело человека на рельсах в начале фильма.

Один из университетских профессоров говорит, что режиссер должен делать то, что хочет от него публика, и поэтому насилия так много. Спрос рождает предложение, предложение рождает спрос.

Другой профессор умирает во время просмотра некой кассеты, на которой, как потом обнаруживает героиня фильма, Анхела, записано реальное убийство. Анхела задается вопросом: “Фильм может убить человека?” Очевидно, может. И Анхела находит множество кассет с тем, что хочет публика, – с записями пыток и убийств. И в финале, когда в новостях транслируют фрагменты этих записей, все зрители буквально прикованы к экрану.

В “Звонке” телевизор становится практически прямым орудием убийства, его “проводником”. Призрак, убивающий всех, кто посмотрел определенную кассету и получил после этого телефонный звонок, вылезает именно из телеэкрана. Человек того времени, как видно из фильмов Ханеке и Аменабара, окружен экранами со всех сторон – в том числе, телевизионными. Это и пугает: телевизор есть в любой квартире (а то и не один), в любой квартире есть видеокассеты. Кассета может попасться и тебе.

Экран содержит иллюзию реальности, ее отпечаток, но что если он сможет ее создавать или воспроизводить?

В XXI веке место телевизора занимает компьютер, один экран сменяется другим. Кассеты постепенно исчезают, и все больше людей перестают смотреть телевизор вообще. Триллеры и хорроры, имеющие дело с экранами, стали использовать мониторы – компьютеров, ноутов, телефонов. В “Убрать из друзей” в скайп-конференцию подростков вмешивается какой-то аноним, который, возможно, является их умершей подругой. Непонятным образом она по очереди заставляет ребят убивать себя в случае невыполнения требований ее игры.

Все повествование ведется с экрана монитора одной из героинь. Мы видим только то, что видит она, начиная от помех и глюков и заканчивая фрагментами убийств ее друзей. Мы не видим больше героини, это работает практически как субъективная камера и это пугает – мы смотрим на все будто своими глазами, без посредника. Будто бы происходит на нашем мониторе и с нами – поэтому “Убрать из друзей” нет смысла смотреть в кино.

“Кэм” возвращает нас к техно-паранойе “а-ля Кроненберг“, видоизмененной в соответствии со временем и развитием технологий. Героиня фильма, веб-кам модель Эмили, обнаруживает на мониторе своего компьютера точную копию себя. У нее такое же лицо, голос, манера говорить, тело, мимика, реакции. Единственное, что отличает ее от настоящей Эмили, – стремление в своем шоу пойти намного дальше, стать еще откровеннее. Ты перестаешь контролировать экран – экран начинает контролировать тебя.

У Эмили не получается вернуть себе аккаунт, не получается выяснить, кто за этим стоит. Пока она не понимает, что за этим никто и не стоит – физически, а “поддельная” Эмили создана искусственным интеллектом, который, имея достаточно информации о тебе и твоем поведении, может создать твоего двойника, не отличимого от оригинала. Кинокамера здесь трансформируется в веб-камеру. Экран телевизора – в экран компьютера. Персонаж-антагонист – в технологию.

1960 год – камера убивает тебя.

2018 год – веб-камера убивает твою личность.

Настя ГОЛУБЕВА

• Кадр из фильма “Звонок”