Комната сына

Фото Е.СМИРНОВОЙ
Фото Е.СМИРНОВОЙ

«Hikikomori» («Хикикомори – бегство») – один из двух зарубежных спектаклей на «Золотой репке». Но зато какой! Лионский коллектив Theatre Nouvelle Generation придумал и с инженерной точностью воплотил историю о мальчике, ставшем эскапистом (иначе говоря – хикикомори) в знак протеста против гаджетирующего мира и равнодушных родителей. Перед началом зрителям раздают наушники – с зеленой и красной отметиной, по числу аудиоверсий произошедшего. В зеркало сцены вмонтирован «экран» с раздвигающимися створками, за ними – материализованный потусторонний мир Нильса, мечтающего больше никогда не выходить из своей комнаты и не встречаться ни с родителями, ни со школой. Голос (у меня была версия мальчика, у других – его отца, есть, вероятно, и рассказ матери) сообщает, что родителям наконец-то удалось вскрыть сознание сына и попасть в его воспоминания и скрытые тайны. Вслед за ними в чужой мир проникают и зрители, путешествуя по нему пятьдесят минут сценического времени.

Все действие двое артистов, играющие маму и папу, ведут на авансцене перед закрытой створками коробкой; временами гладкие серые стенки раздвигаются. За ними, словно в каком-то мареве, появляется волшебный лес с исчезающим видом канадского оленя, блуждающими родителями героя – фантастические фигуры, какие можно увидеть только во сне. Потом волшебство исчезает, и мы оказываемся наедине с голосом в наушниках, рассказывающим о том, как мальчик принял решение перестать разговаривать, а затем исчезнуть из реальной жизни и отправиться неизвестно куда.

Персонажи ведут бессловесную жизнь на узкой полоске сцены: собственно, сюжет начинается с того момента, когда мальчик запирается в своей комнате и не выходит из нее. Мать, молодая женщина в розовых колготках и короткой юбке, приносит ему на подносе еду, стучит (стук, как и все звуки, многократно умножены и бьют в наушники с тревожной силой), смотрит на мужа, измученно съезжает по косяку на пол, наконец, дверь на мгновение распахивается, но появляется лишь пустой поднос или записка с требованием принести емутуалетную бумагу.

Молчаливый протест ребенка – в чистом виде «ответочка» на долгие вечера без коммуникации и нежности, когда мать сидела в телефоне и отдавала себя чужим людям в интернете, вместо того, чтобы, как в детстве, когда кормила сына грудью, накормить его своей любовью. А отец делал фигурки из деревянных деталей. Теперь эти детальки, бессмысленные и никому не нужные, с грохотом сыплются на пол. Параллельно мы слышим, как мальчик вспоминает школу – место, где его считают «лохом», потому что у него такой отец и потому что он ездит на велосипеде.

На экране возникает красивый туманный пейзаж, дорога, по которой Нильс с удовольствием мчится домой, чтоб поскорей попасть в заветную комнату. Велосипед, прекрасные олени, волшебный лес – это мир, в котором мальчику привольно и хорошо. Слова матери о том, что в комнате, куда она все-таки проползла (на экране мы видим, как она пробирается по узкому коридорчику), ничего и никого не было, кроме открытого окна, звучат умиротворяюще. И самого мальчика мы так и не увидим – эффект отсутствия работает сильно, тем более что голос его мы слышим. В итоге в таинственном заэкранном лесу блуждают все трое, как бы говоря нам, что иногда лучше исчезнуть совсем, чтобы сохранить себя.

То, что создал режиссер Жорис Матье вместе с командой художников, световиков, звукоинженеров и видеооператоров, больше всего похоже на современную анимацию – превосходно придуманную и меланхоличную антиутопию. В ней есть специфический и очень актуальный саспенс, который так и не разрешится благополучно, оставив нас перед принципиальной дилеммой: любить своих детей и друг друга здесь и сейчас или окончательно раствориться в манящем виртуальном мире.

Кристина МАТВИЕНКО

«Экран и сцена»
№ 19 за 2019 год.