Британец Саша Джерваси, автор документальной картины про забытую канадскую рок-группу, для своего дебюта в художественном кино выбрал тоже документальную книгу – историю Стива Ребелло «Альфред Хичкок и создание “Психо”». Однако Саша Джерваси еще и сценарист спилберговского “Терминала”, оттого неудивительно, что основной упор он сделал на романтическую линию, заставив Альфреда Хичкока сказать своей жене Альме, что она самая красивая блондинка в его жизни и услышать в ответ: “Я тридцать лет ждала этих слов”. Ближе к финалу картина “Хичкок” окончательно срывается в мелодраму, похожую на статью из журнала “Караван историй”: такие тексты легко читать, они написаны умными, в общем-то, людьми, но ждать от них глубины по меньшей мере глупо. Зато факты там порой попадаются интересные, и с фильмом Джерваси тот же случай.

Многие знали, что Альма Ревилль была редактором Хичкока и ни один его сценарий не запускался без ее правки и одобрения, но Стив Ребелло добавил конкретики, написав и о том, что и Джанет Ли, и Энтони Перкинс появились в “Психо” благодаря советам Альмы. Именно она заметила, что уже мертвая героиня моргнула и убрала эти кадры при окончательном монтаже; именно благодаря ей музыка Бернарда Херманна сопроводила знаменитую сцену убийства в душе – так что в том, что картина “Психо” считается в творчестве Альфреда Хичкока одной из главных, если не самой главной, есть ее большая заслуга.

Альму играет Хелен Миррен, Хичкока – Энтони Хопкинс, и оба они вложились в свои роли очень серьезно. Миррен пришлось чуть сложнее, потому что кинопленок с Альмой не сохранилось, и рисунок роли надо было создавать интуитивно. Хопкинс же пересмотрел огромное количество передач из цикла “Альфред Хичкок представляет”, чтобы воссоздать манеру поведения своего персонажа. Он охотно рассказывает об этом в интервью, а на вопросы, что было самым сложным и самым важным в работе над ролью, отвечает: “грим”. У Хичкока был огромный живот, из-за которого он сильно откидывался назад при ходьбе, большой нос, презрительное выражение темных глаз (Хопкинс использует коричневые линзы) – все это так тщательно воспроизведено на экране, что заслуживает “Оскар”. Именно за грим картина Джерваси в этом году на “Оскар” и номинируется – не более того. Хотя при другом режиссере и, возможно, другой основной идее картины, Миррен и Хопкинс могли бы претендовать на награды за главные роли.

Само название фильма – просто “Хичкок” – сразу наводит на мысли если не об обстоятельном байопике, то по крайней мере о вдумчивой картине, рассматривающей корпулентного персонажа с разных сторон. Даже если оставаться в рамках, заданных веселыми таблоидами, дополнить образ Хичкока можно было различными историями о его грубоватых розыгрышах – как он подкладывал на стулья изысканных гостей подушки-пердушки; как актрисе, которую тошнило от запаха рыбы, прислал на день рождения четыреста копченых селедок; как подарил маленькой девочке, из которой потом выросла Мелани Гриффит, гробик, где лежала кукла. У куклы было лицо девочкиной мамы, Типпи Хедрен, и Гриффит до сих пор вспоминает об этом подарке с ужасом. Но Джерваси сознательно отказывается от всех этих баек, ему хочется показать скрывающегося под панцирем презрения уязвимого человека – и эту простую идею режиссер показывает с помощью простых приемов.

Ну вот, например, как надо правильно убивать в ванной героиню Джанет Ли, – Хичкок сам берется за нож, и в этот момент перед его глазами возникает глава студии “Парамаунт”, отказавший ему в финансировании, а потом цензор, запретивший показывать в фильме унитаз, и благодаря своей ярости режиссер блистательно демонстрирует актеру, как надо играть эту сцену. Возможно, во времена Хичкока этот прием был хорош – хорош он бывает и в романтических комедиях, в каковую, собственно, и превратилась в результате картина Джерваси. Оттого и заголовком этой заметки стало название популярного несколько лет назад и в принципе неплохого голливудского ромкома.

Сюжет фильма соответствует книге Стива Ребелло: после успеха фильма “К северу через северо-запад” Альма предлагает Хичкоку сценарий ее друга Уитфилда Кука (Дэнни Хьюстон), но режиссера уже заинтересовала книга Роберта Блоха “Психо”, написанная по мотивам истории серийного убийцы Эда Гейна. Финансировать новую работу Хичкока студии отказываются, он ставит Альму перед фактом – может быть, придется продать дом и любимый ею бассейн – и приступает к работе. Альма заранее соглашается на все, правит сценарий, запрещает мужу пить калорийный алкоголь и есть сладкое, предлагает Джанет Ли (Скарлетт Йоханссон) в качестве главной героини, но во время ужина с актрисой сбегает в дамскую комнату, чтобы, пока ее шестидесятилетний муж флиртует с блондинкой, рассмотреть свои тоже шестидесятилетние лицо и шею.

У Хелен Миррен в этом фильме есть несколько отличных сцен, связанных с печалью Альмы по поводу собственного старения и принятием его, причем сцен, по счастью, не педалированных, сыгранных и снятых тонко. В одной из них Альма какое-то время не решается купить себе новый купальник – он дорогой, а из-за съемок приходится экономить. Но главное не это, а то, что купальник ярко-красного цвета, а может ли себе такое позволить немолодая женщина, которая до этого придерживалась темных и пастельных тонов?

Во второй сцене Уит Кук, томно глядя, приглашает Альму поехать к океану, показывает ей маленький уютный домик и признается, что его жена об этом домике не знает. Альма входит в дом и смущенно интересуется, для чего ее сюда пригласили – а Уит отдергивает занавеску. На небольшой террасе стоит стол, на нем – бутылка вина и две пишущие машинки: Кук хочет, чтобы Альма продолжала работу над его сценарием. Так что пляжный песок, который Хичкок найдет на полу ванной и тщательно соберет в баночку, чтобы потом возмущенно высыпать перед Альмой, так и не станет уликой – еще и потому, что Альма, приехав в следующий раз  в домик чуть раньше назначенного, застанет Уита с молодой красоткой. Хичкок тоже будет с сожалением смотреть на Веру Майлс (Джессика Бил), сыграющую в “Психо” сестру главной героини – когда-то Вера не сыграла в “Головокружении”, потому что забеременела, и Хичкок грустит: она выбрала семью, а не дело и славу. Джерваси и самого Хичкока заставит выбрать семью, после того как Альма приведет в порядок рассыпающийся фильм. Хэппи-энд картины для воскресного семейного просмотра, которую при этом держат на плаву не только работы Миррен и Хопкинса, но и юмор – на фразу Альмы “Я тридцать лет ждала этих слов” Хичкок ответит: “Не зря же, дорогая, меня называют мастером саспенса”.

Возможно, именно юмор сценариста Джона МакЛафлина – здесь есть еще несколько сцен, способных вызвать улыбку, – спровоцировал Миррен и Хопкинса сняться в этом фильме. Хопкинса, правда, Джерваси при этом еще и умолял: умолял очень темпераментно, а сэр Энтони из тех людей, что ценят темперамент. К тому же ему действительно хотелось сыграть Хичкока – с ним актеру когда-то доводилось встречаться. И будет справедливо, если к единственному “Оскару” Хопкинса за “Молчание ягнят” добавится еще одна статуэтка, которую с актером разделят гримеры, работавшие на съемочной площадке “Хичкока”.

Жанна СЕРГЕЕВА

«Экран и сцена» № 3 за 2013 год.